Приключения Одиссея[худож. В. Бритвин] - Гомер

Наконец все смолкло в просторной палате. В живых остался только один певец Фемий. Он спрятался за колонной и дрожал от страха. Свою среброструнную кифару он прижимал к груди. Видя, что Одиссей опустил свой страшный лук, он подбежал к Одиссею и обнял его колени с горячей мольбой:

— Целую твои ноги, Одиссей, пощади меня. Сам ты будешь после сожалеть, если убьешь певца, вдохновленного богами. Не губи меня! Я никогда не забавлял женихов по доброй воле и бывал у них на пирах только по принуждению!

Слова певца услышал Телемак. Он крикнул отцу:

— Отец, не губи невинного! Будь милостив к нему, а также к глашатаю Медонту: он всегда был нам верен. Но где же честный Медонт? Не убили ли его Эвмей или Филотий?

Его голос долетел до ушей Медонта. Перепуганный глашатай еще в начале битвы забрался под стул и лежал там, скорчившись и натянув на себя коровью кожу. Он сбросил кожу и кинулся к ногам Телемака.

— Здесь я, милый Телемак! — воскликнул он. — Заступись за меня перед твоим грозным отцом! Я не участвовал в бесчинствах женихов, ты это знаешь.

Одиссей взглянул на молящих и отбросил оружие.

— Встаньте, — сказал он, — я не подниму руки на невинного. Идите к себе домой и расскажите всем в Итаке, что я отомстил своим оскорбителям. Пусть не злобствуют на меня родные этих несчастных! Они сами вовремя не удержали своих сыновей от преступлений и тем погубили их.

* * *

Пока в доме Одиссея верная Пенелопа и все домашние радостно встречали прославленного героя, во многих знатных домах Итаки проклинали его возвращение. День и ночь там слышались вопли и причитания женщин, грозно звенела губительная медь — натачивались мечи и копья. А на улицах города собирались взволнованные итакийцы. Они громко порицали и погибших женихов, и их безрассудных отцов, клялись не допустить междоусобной распри.

Впервые за много лет толпы народа стекались на заросшую травой городскую площадь. Итакийцы призвали на собрание вернувшегося царя Одиссея и его ожесточенных врагов. По требованию народа противникам пришлось принести торжественную клятву примирения.

И мы знаем, что Одиссей много лет еще мирно и счастливо жил в своей солнечносветлой Итаке.

В глубине полуострова, который мы и теперь еще называем Пелопоннесом, находилась гористая Аркадия, страна пастухов. Эта страна лежала далеко от моря. Жители Аркадии не строили чернобоких кораблей, не солили свою пищу морской солью. Но в сердце у них никогда не умирала мечта о море. Сохранилось предание о том, как они впервые услышали о море.

— Однажды, — рассказывали старики, — пришел в нашу страну чужеземный странник.

Он был в шлеме и блестящих латах. На плече он нес длинную узкую лопату — так решили наши пастухи. Но странник объяснил им, что это не лопата, а весло. Такими веслами гребут на быстроходных кораблях ахейцы. Странник воткнул свое весло в землю и тут же поставил алтарь в честь владыки Посейдона. «Бог Посейдон разгневался на меня, — рассказывал странник, — но я надеюсь смягчить сурового бога, если прославлю его имя среди людей, никогда не видевших моря». Много необыкновенных историй поведал нам чужеземец о своих многолетних скитаниях. Беспокойная судьба гнала его из страны в страну, и немало чудесного пережил он, пока не достиг желанной родины.

Народ Аркадии не забыл чудесных рассказов чужеземца. С тех пор аркадские юноши стали покидать свою мирную страну, чтобы увидеть бурное море и предать свою судьбу изменчивой Амфитрите. [58] Аркадцев можно было встретить на любом ахейском корабле, по всем городам и островам Эгейского моря.

Аркадский народ долго чтил память славного странника, принесшего первую весть о море в сухопутную Аркадию. Неутомимые аркадские мореходы считали его своим покровителем. На древних монетах аркадского города Мантинеи изображен воин в латах, на голове у него гривастый ахейский шлем, в руках — длинное весло, а внизу полукругом выбито имя знаменитого скитальца: «Одиссей».

Геллеспонт, море Геллы — теперешние Дарданеллы, пролив, соединяющий Средиземное море с Мраморным морем.

Так называли тогда Черное море.

Сыновья Атрея, Агамемнон и Менелай, назывались Атридами. Точно так же далее будут упомянуты имена: Лаэртид — сын Лаэрта, Приамиды — сыновья Приама, Пелид — сын Пелея и т. д.

Олимп — гора на северо-западе Фессалии.

Одиссея. Перевод В. А. Жуковского, песнь VI, стихи 43–46.

Илиада. Перевод Н. И. Гнедича, песнь 1, стихи 607–608. «Хромоногий» Гефест — бог-кузнец, искусный художник.

В те времена не было общего названия для греческого народа («греки»), потому что не было еще единого народа. Греки, осаждавшие Трою, назывались чаще всего ахейцами, иногда данайцами или аргивянами — по имени своих главных племен.

Двадцать стадий — около четырех километров.

Аполлон — бог-стрелук, покровитель музыки и певцов. Изображался он с луком в руках. Отсюда его прозвища — сребролукий, сгибатель лука и пр.

По преданию, Ахиллес стал неуязвим для всякого оружия после того, как в детстве мать героя, богиня Фетида, выкупала его в водах подземной реки Стикса (реки мертвых). Уязвимой осталась лишь пятка, за которую держала его мать. Отсюда выражение — «ахиллесова пята», то есть уязвимое место. Парис попал своей стрелой именно в пятку Ахиллеса.

Посейдон — брат Зевса, бог морей. Его прозвища: колебатель земли, земледержец, воздыматель валов и т. п. Изображался он с трезубцем в руках.

В каждом непонятном явлении природы греки видели действие богов, знамение, открывающее волю богов. Были люди-прорицатели, специально занимавшиеся истолкованием таких «знамений» — полета птиц, эпидемий и т. п.

Эос — богиня зари; заря.

Троада — троянская земля, область города Трои.

Гелиос — солнце; бог солнца.

Греки делили ночь на три доли и счет времени ночью вели по долям.